С первой трети XIII в. городская жизнь Миздахкана продолжилась на равнине между двумя холмами – Западным и Восточным.

В предшествующее хорезмшахское время здесь находились пригородные усадьбы. И когда военные потрясения, вызванные монгольским завоеванием, сменились определенной политической стабильностью, которую можно отнести ко времени правления внука Джучи - Менгу-Тимура (1226 -1282), на данной равнине сформировался новый город. 

Как большинство городов Золотой Орды, Миздахкан монгольского времени не имел фортификационных укреплений, что значительно затрудняет определение его площади. Считается, что она составляла около 80 га. Археологические работы на городище выявили жилые кварталы и остатки ремесленного производства - гончарные мастерские, и, что самое необычное - мастерские по изготовлению вина.

Почему исследователи Гяур-калы датируют самые древние слои IV в. до н.э., тогда как самое раннее погребение относится к III в. н.э.?

Возможны два варианта ответа на этот вопрос.
1/ До III в. н.э. городской некрополь находился в другом месте, которое пока не обнаружено. 
2/ Основание города Миздахкана произошло значительно позднее IV в. до н.э. и его начало синхронизируется с первым этапом функционирования городского кладбища - III в. н.э. 

Предположение, которое возникает на основе анализа погребений некрополя, касается общего статуса Восточного холма. Стратиграфия раскопанных погребений показывает, что между первым и вторым этапом нет никакого хронологического перерыва. Это говорит о том, что кардинальная смена религии у горожан (от зороастризма к исламу) не привела к смене места захоронений - городское кладбище осталось на том же месте. Таким образом, можно считать, что место, где находился городской некрополь, обладало высоким сакральным статусом, который не изменился при смене религии.  

Несмотря на замечание исследователей некрополя об ограниченной площади раскопок, стоит отметить, что погребения, датированные позднее XIV века, отсутствуют. Это прямо указывает на то, что в конце XIV в. золотоордынский город приходит в запустение. Напомним, что в золотоордынском городе археологи отмечают незначительные участки более позднего обживания, датирующегося темуридским временем.
В настоящее время дальнейшее изучение северной части Восточного холма невозможно из-за расположения на данной территории современного кладбища.

Следует отметить, что мавзолеи столичного Гурганджа XII века характеризуются наличием выделенного портала и шатровыми перекрытиями (мавзолей султана Ала ад-Дин Текеша /конец XII- начало XIII вв.).

Однако, данные о том, какие были порталы и перекрытия на раскопанных мавзолеях на Миздахкане, отсутствуют. Наряду с погребальными сооружениями на Восточном холме в XII веке имеется архитектурный комплекс, известный в научной литературе как «Белая ханака».

Через какое-то время к «зимней» мечети с запада была пристроена вторая мечеть - большая по площади, которая получила название «летняя». В основе мечети обширное помещение, имеющее плоское перекрытие которого покоилось на деревянных колоннах, опиравшихся на каменные базы.

Другим примером строительства монументального сооружения в эпоху правления Ануштегинидов является памятник Халифа Ереджеп.

По результатам раскопок на объекте удалось установить наличие двух этапов существования: 1-этап -возведение памятника, которое датируется концом XII века - началом XIII века; 2-этап - ремонт, в частности, ремонт фасада, датирующийся XIV вв. Данные относительно первоначального назначения Халифа Ереджеп отсутствуют. Во время второго этапа (XIV вв.) внутри сооружения располагалось надгробие. Соответственно, Халифа Ереджеп выполнял функции мавзолея.

К XIII–XIV вв. относится строительство мавзолея Кырк-Шопан. В настоящее время остатки мавзолея восстановлены до целого здания и объект не имеет аутентичного облика. 
В XIV в. на Восточном холме Миздахкана было построено сооружение, известное, как Мазлумхан-Сулу. Памятник имеет необычную конструкцию - примерно 2/3 сооружения (четверик и система тромпов) до выхода на восьмигранный купол заглублено в породу холма.

Вопрос о первоначальном назначении Мазлумхан-Сулу дискутируется в научной литературе.  Наличие трех надгробий в сооружении дало основание считать его мавзолеем. Особенности материала (здание полностью построено из жженного кирпича) и богатство декора привели одного из исследователей к предположению, что это был дворец. 

Шейх Сулайман достиг «высоких степеней совершенства» и обладал способностью к чудотворствам (карамат). Он обосновался недалеко от селения Ходжейли, «от которого надо идти на юг». «… на пути есть гора – которая называется Миздахкāн. Там на ровной площадке было ветхое здание, в которой они [суфии] проводили свои ритуалы». По мнению Б. Бабаджанова, до своей смерти (1261) Сулайман ал-Хаддади и его последователи не пользовались особой поддержкой местных властей. Вместе с тем, не исключено, что ранее упомянутая ханака XII века принадлежала их братству.

Ситуация изменилась с того момента, когда суфийская община последователей ал-Хаддади стала объектом внимания наместника Хорезма и Дашти Кипчака Кутлук-Тимура (правил в 1321–1336 годах), который выделил средства на строительство двух ханака (одна из них на Миздахкане). Он обеспечил их солидным фондом вакфных имуществ, попечительство над которыми закрепил за потомками ал-Хаддади. В одном вакфном документе обозначено местоположение ханака как «в начале (холма) Миздахкан». Либо более конкретно: «у склона холма Миздахкан. А это северная (часть холма) …». Б.М. Бабаджанов, проанализировав источник, пришел к заключению, что данное описание вполне соответствует месту расположения Мазлумхан-Сулу. 

На территории северной части Восточного холма находились мавзолеи, которые принадлежали представителям местной элиты, ставшие со временем местом поклонения; как минимум две суфийские ханака, собиравшие учеников Шейха Сулеймана Хаддади; мечети (загородные), скорее всего предназначенные для последователей Шейха и паломников, посещающих здешние святые места. Таким образом, можно говорить о сложении в XIII–XIV вв. некоего мемориально-культового центра на северной вершине Восточного холма.

К концу XIV века золотоордынский город приходит в запустение. Причины этого заключались в военных походах Темура в Хорезм и изменением водного режима в данном районе. Упадок города привел к тому, что т.н. «Белая ханака», а также мечети на северной части Восточного холма перестают функционировать. В это время поток паломников к мемориально-культовому центру сокращается, но не исчезает. По крайне мере, об этом можно судить по пристройкам к фасаду Халифа Ереджеп, сделанным, предположительно, в XV–XVI вв. Эти пристройки включают как жилые помещения, в которых мог проживать шейх, наблюдающий за памятником, так и комнаты для омовений, предназначенные для паломников. 

Примерно в XII веке на северной части Восточного холма начинает формироваться поминально-культовый центр - включающий некрополь (трупоположения в прямоугольных/трапециевидных камерах, обложенных сырцовым кирпичом), мавзолеи, а также мечети, ханака. В конце XII века - начале XIII веков (в домонгольское время) происходит строительство Халифа Ереджеп. Первоначальное назначение памятника пока не определяется. 
В начале XIII века регион был захвачен монголами. Судя по всему, они разрушили систему подачи воды на Миздахкан (Западный холм/Гяур-кала) и город переместился на равнину между двумя холмами (Восточным и Западным). В городе на новом месте зафиксированы ремесленное производство, квартальная мечеть. Функциональное назначение города, вероятно, изменилось.

В середине XIII века территория северной части Восточного холма, где складывался поминально-культовый центр, становится местом обитания суфиев, последователей шейха Сулайман ал-Хаддади (умер в 1261 г.). В первой половине XIV века его последователи получают поддержку джучидского наместника Хорезма Кутлук -Тимура (правил в 1321-1336 годах).  Он выделил средства на строительство для суфийской общины ханака на северном краю Восточного холма (Мазлумхан-Сулу), и обеспечил ханаку средствами от вакуфных земель. В это же время памятник Халифа Ереджеп ремонтируется, фасад оформляется новым декором, а внутри появляются надгробия. Памятник начинает выполнять функции мавзолея, который посещают паломники. 

В конце XIV века город, расположившийся на равнине между Западным и Восточными холмами, приходит в запустение. На городском кладбище (южная часть Восточного холма) погребения позднее XIV века не зафиксированы. 
Однако, судя по имеющимся материалам, еще в начале XV века в отдельных районах города ещё сохраняется жизнь. Более поздних следов обживания на данной территории не найдено. 

Очевидно, что одновременно с процессом запустения города начинает уменьшаться поток паломников на памятники поминально-культового центра, сокращается количество суфиев, обитающих на северной части Восточного холма. Происходят определенные изменения в структуре поминально-культового центра. Так, перестают функционировать мечети («зимняя» и «летняя»), т.н. «Белая ханака». В ханаке Мазлумхан-Сулу начинают хоронить умерших, ставят надгробия. Ханака приобретает функции мавзолея, который посещают паломники. Перед фасадом Халифа Ереджеп строится комплекс из небольших служебных помещений, который функционирует до момента разрушения фасадной стены в XVII–XVIII веках.

Окончательное запустение города в XV веке не смогло изменить статус северной части Восточного холма, которая воспринималась как культовое место, где находилось престижное кладбище. По крайне мере, на территории Восточного холма находится множество семейных склепов (сагана), возможно датирующихся XVIII - началом XX веков, и сам холм до сегодняшнего является действующим кладбищем. 

Пока не очень понятно, с какого времени возвышенность Джумарт-Кассаб приобретает священный характер, связанный с культом плодородия, который сохраняется до сих пор. Вероятно, в конце XVIII - начале XIX веках статус святого места закрепляется за расположенным рядом мавзолеем Шамун-наби. Несмотря на то, что на сегодняшний день мавзолей уже не является историческим памятником (памятник был разрушен и на его месте возведено новое сооружение), местные жители, по-прежнему, совершают к нему паломничество.